Ell'adan Путь света

Ell'adan

Вечный одиночка, Меч-о-Двух-Граней
Регистрация
13 Октябрь 2007
Сообщения
544
Монеты
🪙2,744
Брильянты
💎0
«Наконец-то» мелькнула мысль в голове у паладина. После своих безуспешных попыток научится чему-нибудь в Гвинфаласе в одиночку, он точно знал, что помощи стоит искать только в Гунарде. башня света, со своими изящными формами стояла перед ним, как юная и девственная девушка. Его взгляд скользил по изящным изгибам, и смутное, неприятное понимание вселялось в мозг - башня была пустой, там не было никого...
Никакой двери на входе, никакого стандартного замка, который он мог взломать, опираясь на старые навыки, ничего, что могло указать на вход, лишь огромный символ на двери. Паладин прекрасно понимал, что символ каждый видит по своему, и то если видит. Он видел символ рассвета, и чем-то этот символ был прав, на дворе только начинало светать, но Башня света, в своём великолепии уже сияла. Не особо понимая своих действий, паладин лёгким пасом руки зажёг маленькие огоньки в сотнях светильников. Сама школа была средоточием огромной божественной силы и это действие не отняло у паладина даже капельки его собственного потенциала. Вспыхнувшие ярче солнца огоньки, словно активировали некий тайный механизм, и спустя лишь пару секунд перед Элладаном обрисовалась прекрасная дверь, которая готова была отворится если…
Это если и было главным вопросом для ученика. Он окинул дверь взглядом и лишь на секунду к нему пришло понимание – он окутал её практически незримыми потоками света, просто желая всем сердцем, чтобы дверь сияла. Послушно распахнулись двери, приглашая юного ученика вовнутрь. Книга бесполезным грузом сейчас билась о его ногу, её функция была выполнена, впереди лежала Башня света со всеми её секретами, со всем, что паладин так хотел понять…
 
Едва дверь закрылась, как пред глазами паладина предстал гобелен белого цвета, обшитый золотом, на котором была всего одна драпировка: «Наш путь есть мы, и наши способы следовать зову нашего сердца». Сейчас об одном жалел дроу, что он не попал сюда раньше, тогда бы ему удалось исключить столько ошибок, которые он допустил на своём пути, во время своего обучения.
Гобелен висел на стене, в которую упирались ученики, входя в башню, а по разные стороны от него расходились два абсолютно одинаковых коридора, но Элладан знал, что это уже не испытание, что оба коридора переплетаясь, ведут в один обширный зал, в зал, где находилась приёмная башни.
Башня пустовала, кое-где под потолком было видно паутину, тоска резанула по сердцу, но ей там не было места, и дроу улыбнулся. Светильники на стенах сейчас не выполняли никакой функции, поэтому дроу шел, полагаясь на врождённое инфразрение, чтобы зря не расходовать своих сил. Широкий и великолепный зал приёмной заставил затаить дыхание. Величественные колонны устремлялись ввысь к куполу, на котором мозаикой было выложено изображение какого-то светила. Ничего лишнего, все детали выполняли определённую функцию.
Паладин изучил книгу посетителей, лежавшую на столе у дальней стены зала. Последняя запись, как он понимал, была сделана очень давно, возможно сразу после возведения башни. Печаль лишь усугубилась, но путь света никогда не должен быть лёгким. Чернила в чернильнице между тем оставались в идеальном состоянии, но это, ни капли не удивляло Элладана, в чернилах виднелись лёгкие вкрапления потоков света .которые не давали им ссохнуться.
«Стоп, с каких это пор, я вижу потоки?», но здесь в этом месте в средоточии такой силы ничего не могло удивить бывалого паладина. И хотя он был лишь учеником, но уже сейчас он чувствовал нечто, что предначертано только ему, нечто, что должно было изменить его полностью.
Кровь аасимара начала раскрываться в нём, и интуиция подсказала вписать своё имя в книгу. Рука неуверенно взяла в перо и вывела имя и предполагаемое место рождения. Имя моментально стало частью книги, вплелось в неё так, что, не уничтожив книги, невозможно было вычеркнуть его. Башня словно начала оживать, словно запустился внутри неё какой-то механизм, словно, что-то, ранее мёртвое ожило с этой записью. Засияли тысячами солнц светильники, а светило с мозаики внезапно ударило колонной света в плиты пола башни. Несколько секунд паладин всё еще сомневался, но потом сказал сам себе – «довольно сомнений, их не должно быть, вступив на путь по зову сердца, верь своему сердцу, нет никаких богов, есть только мы…» Прекрасно понимая абсурдность своих слов, паладин вступил в круг, очерченный светом и почувствовал как растворяется в нём…
 
Свет словно пронизал каждую его клетку, словно прошёл сквозь него изменяя что-то, и разделяя его на две части, сейчас он впервые столкнулся с тем, что называл охотником, лишь на миг эта часть его сущности проявилась напротив него комком тьмы. Нет, дроу не жаждал извести это из себя, он не жаждал что-либо менять, это было частью его, а значит с этой частью нужно было мирится…
А затем свет начал иссякать и таять. Обширный зал библиотеки предстал пред паладином. Он затаив дыхание смотрел на величественные статуи ангелов, которые словно подпирали потолок помещения, где-то далеко вдали. Аккуратно выполненные из лучшего дерева стеллажи с книгами органично вплетались в общую картину и сотни светильников, которые словно были символом башни света, пылали ярче костров.
Его взгляд пробежался по длинным стеллажам с книгами, их были тысячи, десятки и сотни тысяч. Каждая книга могла стоить целого состояния, но эти книги были частью башни, словно частью чего-то живого. Огромное могущество, огромная сила, таилась в них, и всё это могло принадлежать ему одному, но он не хотел быть единовластным хозяином, он хотел иметь возможность поделится этими знаниями с другими…
В углу, возле мозаичного окна, не имевшего мозаики, стоял столик, на нём была видна книга, чернильница и перо, а возле него стояло кресло. Элладан даже не сомневался, что это кресло окажется для него более, чем удобным. Он подошёл и опустил глаза на пустую книгу, он знал, что должен начать что-то писать, но, что именно он не знал, пока, что не знал, но и прекрасно понимал, что скоро он поймёт, что вписать на эти девственно-чистые листы бумаги.
Пройдя вдоль полок он выбрал самую непримечательную книжку. «Тьма и свет» было её название и на первой же странице паладин с удивлением обнаружил ту истину, которую долго не мог понять. «Сотни ключей лежат на нашем пути, но они не нужны, если видеть не глазами, а сердцем, то любой замок, не кажется замком». Книга рассказывала о путях света и тьмы, о том, как начинают служить свету и как падают во тьму, но всё это уже было знакомо паладину. Он взял перо и сделал небольшую заметку в открытой перед ним книжке…
 
«Тень есть в сердце каждого, изжить её практически невозможно, но лишь заглянув ей в глаза, пройдя сквозь неё, можно понять, как её усмирить. Тень может разрастись до тьмы. Если делать ошибки или если этого просто хотеть. Прохождение сквозь тень, вероятнее всего самое лучшее испытание, для того, кто встаёт на путь света. Но об этом не сейчас, сейчас куда как важнее понять причины, понять, что именно ведёт к тени, а оттуда во тьму.
Эмоции – это первый злейший враг, даже самые чистые и добрые из эмоций, есть не что иное, как шанс попасть в объятья тьмы. От любви до ненависти всего один шаг, но любви опасаться не стоит. Настоящая любовь не принесёт ненависти чистому сердцу, настоящая любовь придаст ему силы. Даже я, сколько бы я ни ненавидел ту, которую раньше любил, именно любовь к ней всегда заставляла меня выжить…
Ненависть – самое тёмное из всех чувств. Она результат зависти, результат былых обид, результат бесконтрольной жажды мести, результат зла, которое рвётся наружу по отношению к кому-то. Поэтому важно научится прощать обиды, научится не завидовать другим, научится мстить, не потому, что так нужно, а потому, что это последний долг, перед теми за кого мстим. Ненависть имеет смысл искоренять в себе, но прежде поняв, откуда она взялась .что именно было не так. Мышление – вот главный ключ к силе светлых учеников.
Страх – это не что иное, как наше осознание собственных слабостей. Страх естественен и не испытывать его глупо. Но есть то чего нельзя боятся, есть ограничения на страх. Нельзя боятся собственных сил, если бы они не были предначертаны нам, мы бы их не получили. Нельзя служить своим богам из страха лишится сил, это удел тёмных, которые слепо следуют культам, свет не принимает такой службы. Свет это сосуществование ученика и его силы, её источников. В свете страх не уместен, даже страх смерти. Адепты света уходят, ставая частичками света, они остаются частью чего-то большего, чем они сами, как это и было до их ухода.
Боль, презрение, осуждение – это недостойные чувства, они удел тех, кто неспособен понять причин тех или иных поступков. Свет это способность понять других, и пресечь в себе их ошибки, или допустить, но чтобы только лучше понять кого-то. Презрения нет в свете, оно есть во тьме, перед слабыми, которых нужно уничтожить, свет заменяет его на сочувствие. Нет боли – боль это расплата за свои ошибки, но те ошибки, которые мы не поняли, те ошибки, которые могли быть нами не допущены. Свет заменяет боль и осуждение пониманием. Осуждение, это выставление на показ боли других, ничего более, а это, это уже не то, что мы должны делать…"
 
Свет, он лишь дополняет тени в сердцах, нет, он не является причиной их появления, как солнечный свет является причиной появления тени от дерева. Нет, свет лишь уравновешивает эту тень, он не даёт ей разрастись до тьмы и полностью поглотить сердце, душу разум. Настоящий ученик за свою жизнь должен пройти самое главное испытание – научится различать в себе свет и тень, научится видеть причины того и того и их истинные назначения…»
Паладин отложил перо и вчитался в написанные им слова. Нет, это не были цитаты из книги, книга говорила совсем другое, она сопоставляла уже готовые тьму и свет, то, что разрослось в душе, по этой книге нельзя было учить настоящих жрецов, которые должны видеть причины, понимание этого заставляло читать дальше и находить ошибки допущенные автором.
«Свет не есть быстрый и простой способ постигнуть всё, свет нужен лишь для отражения нас самих, нужен для знания того, что мы делаем правильный выбор, хотя любой выбор будет казаться нам правильным. Свет возможно медленнее, но свет учит понимать себя и мир вокруг. Свет не требует никаких лишних ритуалов и раболепного поклонения, свет даже не требует точного следования культу. Вместо этого нужно больше, нужны определённые умения, которые заставят каждого из нас видеть себя и видеть других с другой стороны…
 
Мой путь начался с ярости. С ярости от безысходности. Я знал, что не в силах ничего изменить, знал, что эта ошибка будет всегда напоминать о себе., но также я знал, что иного выбора у меня не было. Я просто поступил, так как считал нужным. Но я сумел изменить свою мотивацию. Тогда я сражался не из чувства мести, не из-за ненависти, в том бою я сражался за жизни тех, кто еще жив и не знает об этой угрозе. Я помню немного, даже слишком мало, чтобы что-то судить, но, кажется, тогда я сделал всё верно…
Но почему-то в сердце всегда остаётся толика печали по поводу содеянного, ведь виновны были не все, у многих просто не было выбора, как и у меня. Но в отличие от меня они всё-таки преступили через мораль, а я нет. Я помню их лица, помню это холодное всепрощение в глазах и благодарность. Но важно не это. Умение сочувствовать, понимать причину поступка, искать более глубокие корни в разных событиях…
»
Паладин отложил перо и перед его глазами встала картинка, он заново переживал тот период своей жизни, заново переживал вечер и ту ночь, которые навсегда изменили его. Он вспоминал лица, страх, полное непонимание, и тут же искал причины, подбирал значения, он понимал, что тот вечер был куда как сложнее…
«Если видеть корни зла, то само зло слабеет. Если пресечь в себе эти корни, то от света останется серый отсвет, не будет понимания, будет фанатичность…» Перо в руке застыло, что-то важное, что ускользнуло от внимания тогда, сейчас оказалось таким простым. «Исправить того, кто просто злой можно, фанатика – нет. Главное, что отделяет тех кто идёт по пути света по велению сердца от фанатиков, это чувства. Умеешь сострадать, значит способен понять, можешь понять другого, поймёшь и причины его поступка, а вникнув в причины можешь найти и оправдание и сострадание. Круг замыкается, и всегда так будет.
Ничто не беспричинно, каждое событие несёт в себе какой-то подтекст, в каждом событии есть что-то своё, что-то особое! Если что-то случается, то не нужно искать виновных, гнёт причин всегда самое сложное, необходимо пытаться исправить. Но не делать глупости исправляя содеянное, а исправлять то, что повлекло такое действие, тогда всё стаёт намного проще и понятнее…
 
Элл’адан с тоской в сердце видел, что оставалось всё меньше страниц в книге, и огорчился, что она закончилась. Никаких намёков на второй том не было. Библиотека башни была огромна, и только сейчас паладин сообразил, что библиотека пока что была единственным местом в башне, где он побывал, если не считать «прихожей». Желание исследовать это мистическое место присутствовало сразу, но чтение так увлекло, что паладин даже не заметил как прочёл достаточно немаленькую книгу.
Сразу же возник вопрос, сколько времени он мог потратить на чтение. Книга была достаточно большой, а Элл’адан то и дело отрывался от чтения, делая определённые пометки. Абсолютно не было усталости и чувства голода, словно Башня подпитывала его энергией. Дроу закрыл глаза и спустя несколько секунд перед ним предстала очень чёткая картинка, как он связан с Башней потоками магии, которые медленно восстанавливают его силы…
Глянув на окно, паладин удивлённо заметил мозаику. Подобное ему приходилось видеть, но это было чем-то другим. Это не был образ из прошлого, это было что-то иное. Мозаика изображала ангела вонзившего меч в землю. Преклонив колено, паладин отсалютовал изображению, чувствуя, что разгадать эту загадку ему еще предстоит.
Затем он пошёл вглубь библиотеки, надеясь найти двери или что-то вроде них чтобы прогуляться и поразмыслить над самим собой.
 
Перед глазами проплывали картинки из прошлого. Вспоминались многие глупые и не очень поступки, но больше всего паладина интересовали причины этих поступков, словно в мире не было ничего важнее их. Он вспомнил как однажды пришлось сражаться с инквизитором напавшим на ведьму. Это повлекло огромные неприятности потом, едва не повлекло за собой войны. Но тогда важно было спасти эту ведьму, Элл’адан даже сам не знал почему. Сейчас всё стало на свои места. Он видел почему ведьма прокляла деревню, видел и главное понимал, что ведьма просто защищалась от людей, которым не собиралась вредить, с которыми просто случайно встретилась и которые агрессивно и со злобой отнеслись к ней.
Паладин даже не задумывался тогда почему, сейчас он это просто знал. Он давно перестал верить в предназначения и судьбу, но никогда не переставал верить в то, что люди своими деяниями предопределяют то ,что произойдёт с ними. Как и тот паладин-инквизитор, который не вдумываясь просто напал на «адское отродье».
Элл’адан не стал идти дальше вглубь библиотеки и не стал брать никаких книг, вместо этого он вернулся на то место где сидел раньше. Он понимал, что его заметки могут быть куда как важнее чем его собственное обучение. «Я уйду, то, что изучил я будет неважно, но вот то, что понял я, будет куда как важнее…»
 
Пролетело еще несколько часов. Паладин уже понял, что его заметки и комментарии стают едва ли не отдельной книгой. Но его не интересовало это, ему важно было, чтобы его комментарии были просты и понятны. Он уже усвоил главное правило, которое шокировало его самого. Оно стало началом отдельной главы в его заметках:
«Нет Богов как таковых, хотя они и есть. Нет силы, которую они дают нам, это наша сила, это мы несём её в себе». Для Элл’адана это откровение было неожиданным и диким, но он прекрасно знал, что нашёл истину. Он перестал поклоняться каким-либо Богам уже давно, веря лишь в свет и в себя. Но когда он понял, что свет, которому он служит и есть свет его души, он сумел продвинуться в своём обучении. Сейчас пока он добрался до Гунарда он знал многие заклинания, которые всего лишь неделю назад казались недоступными. Но одно он знал точно, это не предел. Если есть возможность учится то это просто необходимо, а если учение лежит в собственной душе, то грех не учится…
Паладин старался изложить всё как можно проще и это получалось. Он уже готов был поклясться, что провёл в Башне около трёх дней, но не чувствовал ни усталости, ни жажды ни голода. Когда была поставлена последняя точка в очередной главе, паладин вновь решил пройтись по Башне Света…
 
На этот раз ему ничто не препятствовало в этой прогулке. Он полностью очистил свой разум от каких-либо мыслей, понимая, что он только увидел начало пути, что еще предстоит многое узнать и через многое пройти! Элл’адан дошёл до конца библиотеки. Перед ним было несколько дверей без каких-либо намёков на ручки, но как открыть их паладин уже знал, он чувствовал, что это даже не испытание, что сейчас после всего, что он узнал это лишь небольшая практика.
Заклинание исцеления легко сорвалось на одну из деверей, окутав ту прозрачным светом. Лёгкая улыбка появилась на лице у дроу, которому пару недель назад, вообще не удавалось применить этой магии. Перед ним открылась комната с прекрасным резным столом из красного дерева и двумя такими же стульями по разные его стороны. Комната была богато украшена гобеленами вроде тех, которые были в библиотеке. Комнату заливало светом от двери, которая вела на балкон. За стулом находившимся напротив балкона был камин, который не горел. «Зажгу его позже» решил дроу.
Он последовал на балкон и окинул взглядом открывшийся пейзаж. Перед ним был внутренний двор Башни света: несколько тренировочных манекенов, прекрасный виноградник и абсолютная тишина, казавшаяся неестественной!
 
На краю балкона стоял столик с налитым бокалом вина. Паладин позволил себе секундную слабость и втянул ноздрями аромат напитка, но пить не стал, твёрдо решив воздерживаться от всех мирских утех, пока не поймёт сути этой башни, пока не узнает, что, же именно ему кажется неправильным.
Балкон находился всего лишь на втором этаже, невысоко над землёй. Паладин, а когда-то и ассасин легко перемахнул через перила и, несмотря на латный доспех, бесшумно приземлился на тренировочную площадку. Как ему сразу показалось бесшумно, ведь точно также бесшумно тёк между камней ручей возле стены. Лишь спустя секунду после приземления он понял причину молчания. Его глаза чётко различили нити заклинания опутывавшего площадку. Паладин сложил руки и беззвучно прокричал. Заклинание абсолютного беззвучия, очень умело созданное окутывало всю площадку.
Еще одно заклинание опутывало пространство перед дверью, не давая к ней подойти. Сосредоточившись на нём, дроу сообразил, что появилось оно, когда его ноги коснулись плит площадки, но помимо прочего он увидел и весьма интересный новый талант, который ему явно достался из-за его прозрения. Он видел суть заклинания и знал как его разрушить. Тонкая стена имела в основе потоки льда. Безмолвно сконцентрировавшись на ней, паладин полосонул её собственным гневом, который закипел внутри. Лёд растаял, оставив под ногами только лужу, путь к двери ничто не преграждало…
 
Открытая дверь приветствовала паладина уже привычной колонной света. Смело войдя в неё дроу увидел перед собой каменный круглый стол в центр которого был вогнан кинжал мастерской работы. Никакой магии вокруг кинжала паладин не заметил, но попытка прикоснуться к нему закончилась лишь осознанием того, что совладать с таким артефактом ему не по силам. Дроу пресёк в себе даже желание сделать это.
Это был верхний этаж башни. Вокруг стола стояли лишь три стула, но каждый был прекрасно сделан и оформлен. Между окнами располагались стеллажи с книгами, но Элл’адан знал, то книг ему не понять, а может даже и вовсе не открыть замков, на которые они закрывались. Он окинул взглядом всё помещение в надежде найти какую-нибудь подсказку или ответ на вопрос который его мучил, ему было интересно, кто же наложил заклинание на дверь через которую он вошёл сюда.
Закрыв глаза, паладин попытался услышать потоки магии и уловил, что возле каждого стеллажа есть что-то вроде портала, но закрытые печатями. Улыбка стала неизменным спутником полу-аасимара, теперь он знал, что сможет подобрать ключи и к этим замкам!
 
Пять проёмов между окнами, пять порталов, пять деверей, а что за ними. Это и было интересно паладину. Башня уже приняла его как часть себя, и он знал, что тут ему не грозит никакая опасность. Он окинул взглядом плетения, окутывавшие каждый портал. Свет, молот гнева, воскрешение, изгнание тьмы и что-то еще, заклинание которого Элл’адан не мог понять, о котором не слышал и которого не знал. Стоило начать с самого простого заклинания со света.
Пелена, окутывавшая портал рухнула, открывая доступ к нему. Паладин несколько мгновений посомневался, а потом смело ступил в него. Перед ним открылся длинный коридор, По бокам были двери, как сообразил паладин, это были двери в личные комнаты учеников. В конце коридора был огромный зал. В центре зала стояло возвышение, перед которым была подставка для книги. Вокруг этого возвышения были размещены лавочки. Зал прекрасно освещался, и свет словно лился из-под потолка.
Паладин понял, что тут было место для учеников, которые только почувствовали в себе силу и еще не успели толком понять откуда она, эта сила, пришла к ним. Здесь на возвышении, по всей видимости, читали проповеди, молитвы, а может быть, и просто наставляли учеников в их деле.
Это не вызвало особого интереса у Элл’адана и он прошёл дальше в тренировочный зал. Он был похож на ту самую площадку, где паладину пришлось побывать раньше. Здесь стояли несколько манекенов, которые были оплетены разными заклинаниями, но паладину сейчас это было неинтересно.
В тёмном углу площадки был портал, не закрытый портал в который Элл’адан вошёл, зная, что окажется в той самой башне, где стоял стол в котором был кинжал. Так и произошло. Лёгкая улыбка появилась на лице паладина, применять заклинание молота гнева уже не было смысла, было интересно лишь одно. Опробовать свои силы в заклинании которое способно вернуть к жизни…
 
Элл’адан полностью сконцентрировал свою волю, зная, что сейчас это очень важно. Он хотел вернуть жизнь, но перед ним не было никого конкретного, чтобы это сделать. Лишь секунда абсолютной пустоты и закрытые глаза увидели бездыханное тело той Арибет, которую он когда-то любил. Элл’адан знал, что обманывает себя, но ему очень хотелось, чтобы всё вышло как можно лучше, чтобы он вернул ей жизнь. Слёзы прокатились по холодному лицу дроу, вернее одна слеза, он скорбел о старой потере.
Теперь все его желания были направлены только на то, чтобы заклинание получилось. Он отринул все рамки реальности, отринул то, что через него действует какой-то Бог. Это сейчас он жаждет вернуть жизнь, это он хочет, чтобы всё получилось. Его нет в башне перед порталом. Он сейчас на заснеженном пике Эйрита, перед ним лежит мёртвая Арибет.
Потоки окутывают мёртвое тело, задевая все жизненно важные центры, проникают в мозг, опутывают сердце… Заклинание медленно выстраивается в цельную систему, которой достаточно одного толчка, чтобы вернуть тело к жизни. Паладин начинает ощущать собственное духовное и физическое истощение, чувствует волны отката бьющиеся где-то на границе разума, но они не важны. Отдать свою жизнь, чтобы вернуть жизнь кому-то другому, это величайшая честь. И заклинание срывается, обретя необходимую мощь. Потоки бушуют по телу запуская все системы жизнеобеспечения и вот происходит удар сердца. Арибет еще слишком слаба, но открывает глаза и шепчет «Спасибо…»
Дроу снова видит, что он не там где ему казалось. Он лежит на полу башни, перед ним открытый портал, но вместо того, чтобы войти в него он падает на пол, и слёзы, скупые слёзы пробегают по лицу…
 
3-й круг магии света: Конец прозрения…

Воскрешение – возвращает к жизни убитое существо, если оно еще не начало разлагаться. На 4-м круге появится возможность восстанавливать мёртвые тела, после чего воскрешать их, на пятом эта способность позволит поднимать посреди боя до шести союзников, но те будут очень изранены. Способность не может быть использована в боевом режиме.
Длань защиты – существо стаёт неуязвимо для всех воздействий на время 2 часа умножить на круг заклинателя, пока само не предпримет враждебных действий по отношению к другому существу.
Священный огонь – наносит повреждения жертве и заставляет её получать дополнительные повреждения каждый ход, на время равное 1 ход умножить на круг заклинателя. На 4-м круге заклинание способно мгновенно уничтожить нежить. На 5-м уничтожить демона. В случае если цель не была уничтожена (демон или нежить) то она изгоняется на 3 хода не получая дополнительных повреждений, после чего получит количество урона равное половине текущего запаса здоровья заклинателя.
Лечение – полностью исцеляет раны на теле цели. Не может быть использовано чаще, чем раз в 3 хода.
Божественная длань – навык применяемый раз в день. Если заклинатель накладывает эту способность на себя, то в случае гибели он возродится с половиной запаса здоровья. Может быть наложено только при полном запасе здоровья, но только лишь во время боя. На 4-м круге заклинание применимо к союзникам, но не более чем к 3-м за раз. На 5-м круге может применяться в любой момент времени.
Благословление силы – цель благословления приобретает немыслимую силу и способна одним ударом разрушить крепостные ворота. Накладывается на 1 ход и только во время боя. Время наложения 2 хода. Не изменяется с ростом круга заклинателя и не может стать массовым. Используется раз в день.
Покаяние – парализует цель заклинания на количество ходов равное кругу заклинателя. Является эффектом, воздействующим на разум. Любой урон выводит цель из состояния паралича. На 4-м круге при применении на демона наносит урон жертве, если та простояла всё время действия заклинания, если же цель была выведена из состояния паралича до завершения действия заклинания, то существо, которое вывело жертву из данного состояния, поражается божественной молнией, игнорирующей все сопротивления и эффекты отражения. Не применимо к нежити.
Аура верности – все союзники в радиусе равном 5 метров умножить на круг заклинателя приобретают полный иммунитет к страху и получают незначительное физическое совершенствование, выражающееся в увеличении наносимого урона и шанса увернуться от атаки противника. С 4-го круга противник атаковавший существо, находящееся под действием ауры при помощи заклинания подвергается эффекту тишины на 2 хода.
Провидение – позволяет улучшить способность уклоняться от стрел, даруя божественное провидение которое позволяет видеть будущее на несколько секунд вперёд. Действует до 3-х ходов. Наложение мгновенное.
Очищение – снимает все негативные эффекты с целей, т.е. убирает проклятья, наговоры, болезни, яды и т.д.
Чистота – снимает с противников все эффекты усиления, кроме аур и врождённых талантов.
Обновление – заклинание, которое в течение количества ходов равном кругу заклинателя, умноженному на 2 исцеляет 1/10 запаса здоровья цели. Имеет мгновенное применение.
Слеза ангела – уникальный талант, полученный при обучении. Позволяет исцелять вампиризм и ликантропию в любых её формах, при этом, не изменяя текущего возраста исцелённого и позволяя ему жить дальше нормальной жизнью.

Одобрено.
 
Последнее редактирование модератором:
Назад
Сверху