Рев рвался из груди гнома, боевая ярость пропитала его насквозь, застилая глаза, слегка потряхивая руки, высушивая ладони, выжигая, выжигая напрочь все нутро… Сейчас, еще десяток длинных, мягких пружинящих шагов, резкий рывок влево, и топор с хрустом пробьет драконью чешую, напьется крови… Вспышка, холод, жуткий холод, холод из самых глубоких, промозглых и сырых пещер. Холод и…Что это? Огонь? Это боль, Свиор. Даже не боль, а БОЛЬ. Все покрылось туманом, соратники, небо, трава, ярость погасла, в небе улыбается Луна и звезды. «Какая, нахрен, Луна? День же!». Все кружится. Танцует, выпадает из поля зрения… «Топор? Где мой топор?»
-Нет. Свиор, если ты будешь бить по заготовке так, как ты делаешь это сейчас, я вырву тебе руки и скормлю пещерным крысам. Аккуратнее, гром тебя раздери! – это отец. Откуда он здесь? Мать подтыкает одеяло. Теплое, меховое одеяло. Такое пушистое, такое нежное, обволакивает уставшее тело. Но почему же так холодно? Холод, холод, холод…
«Подайте огня, тут слишком темно!»
Все кружится, танцует. Вой. Тени. Кровь, много крови. В груди так холодно, так пусто…
«Может ли пустота быть осязаемой? Разве пустота может собираться в комок? Разве можно ее почувствовать?» - может, гном, может. Она у тебя в груди. Чувствуешь?
«Нихрена я не чувствую. Я себя не чувствую. Разведите уже огонь! Холодно!»
Черное небо. Синее небо. Красное небо. Цвета сменяют друг друга. Откуда здесь цвета, если тут так темно? Плевать. Там, на Севере, через все небо протянулся радужный мост. На нем кто-то стоит. Стоял. Тени вокруг, плавают, размазываются, танцуют, хохочут, стенают. Кто они?
«Голова совсем не варит. Мне нужно выпить. Выпить. Как это – пить?»
Тени обретают цвет, форму. Мелькнул длинный ряд корчащихся теней, насаженных на колья. Острые концы кольев торчат у них изо рта или из-под ключицы. Они истекают кровью. Кровь. Кровь. Кровь и холод. Здесь кровь не сворачивается. Никогда. Где – здесь? Снова налетает пылевая буря, скрывает собой все, сметает, перемешивает, как лавина зеленую поросль на склонах родных гор. Под спиной камень. Камень, родной, пращур. Нет, этот камень мертв. Тени мертвы. Все мертво. Ты – мертв.
«Стоп. У меня есть спина…я…я чувствую?»
Свиор попытался пошевелиться. Подняться. Оглядеться. Все серое, мелькающее. Красное. Зеленое. Цвета перетекают друг в друга, резко, всполохами. Формы перетекают друг в друга. Пурга. Мелькнула тень с черными крылами. С диким ревом, перекрывающим многоголосый хор теней промелькнуло серебряное драконье тело. Исчезло. Здесь все исчезает. Ты исчезнешь.
«Нет! Это…Глупо! Так не должно быть!» - мысль ускользает. Внутри головы то же, что и снаружи – вой, хаос, прах. На радужном мосту, там, на Севере, кто-то машет рукой. Рукой? Плевать. Идти туда. Свиор сделал шаг в сторону моста. Поверхность под ногами то пружинит, то цепляется за подошвы, то тверда, то хлюпает. Но это поверхность. Значит нужно идти по ней туда, к мосту. На Север. Идти больно. Ноги скользят по крови, холодно. Почему кровь не замерзает? Луна хохочет. Сколько их? Две, три? Плевать. Надо идти. Солнце хохочет. Откуда оно? Оно мелькает по небу, выписывает круги. Идти все холоднее. Чувствуешь, гном? Тебя всего трясет. Пустота внутри тебя. Давит, давит. Выдавливает всю кровь. В тебе уже нет крови, ты мертв. Мост ближе? Плевать. Что это там, в небе? Похоже на тебя. Похоже на остатки тебя. Куча мяса в луже льда. В луже крови. В луже боли и пустоты. Не смотри, иди быстрее, так ты согреешься. Не оступиться. Туман рассеивается, тени утихают. Свиор идет по краю обрыва, вьюга стаскивает его вниз, вниз, в бездну, в еще большую боль, в океан боли. Океан багрового цвета. Мысли путаются. На поляне, там, где лежат твои останки, все смешивается. Твоя кровь, драконья кровь. Природа берет свое. Она всегда возьмет свое. Она. А не ты, ничтожество. Ты никому не нужен там, смотри. Те, рядом с кем ты боролся, ушли. Те, рядом с кем ты умер. Те, кто нихрена не сделал, чтобы попытаться тебя спасти. Иди к мосту, он уже близко. Смотри, гном, смотри туда, в небо, чуть левее Луны. Видишь? Это черви едят твою протухшую плоть. А ты думал, тебя будут хоронить? Насыпят курган? Откуси крысе хвост, гном. Там ты никому не нужен. Оставайся здесь, ты привыкнешь к боли. К холоду. К безумию.
«Нет. Я нужен там, на мосту. Плевать на тех, кто там. Я иду к мосту»
Посмотри, гном! Твой топор ржавеет посреди костей. Твоих костей. Отец ведь говорил тебе, чтобы ты всегда вытирал оружие после боя.
«Плевать. Мост. Идти. Не упасть»
Вот он, мост. Ты дошел, гном. Ты упрямый. Давай, сделай последний шаг. Ну же!
Почти умолкшие тени негодующе воют, давят, давят. Пустота давит изнутри. Вой давит снаружи. Боль давит отовсюду. В груди что-то колыхнулось, пустота стала наполняться. Это ярость! Ее жар полыхал все сильнее и сильнее. Зарычав, Свиор продавил себя вперед на тот шаг, последний, остававшийся до моста. Опустил ногу на него. Вой сразу умолк, боль отступила, в голове стало проясняться. Подняв взгляд, он увидел того, кто его ждал здесь. Тех, кто ждал здесь. Прадед. Прапрадед. Двоюродный дед. Они все молча покачивали головами, смотря на него, и улыбались в бороды. Предки, его Род. За их спинами высились огромные золотые врата. За ними – покой, забвение. Но они заперты.
«И здесь я не нужен. Я не успел совершить достойных дел в своей жизни».
Прадед. Стоявший первым в ряду предков сердито нахмурился, и указал рукой куда-то вниз, за край моста. Там, далеко внизу, висел он, Свиор. Целый и невредимый. Мертвый.
«Да что это значит?!» - в голове гнома снова все начало подергиваться зыбкой пеленой. Он снова взглянул на прадеда. Тот, ухмыльнувшись, подмигнул и еще раз ткнул рукой в направлении тела. Свиор, кажется начал понимать. Захрипев, он ринулся вниз с Радужного Моста, туда, к самому себе…