Чащобы.

[sievers]

Ответ: Чащобы.

Зиверс заметил, что Ассир ушел. Он догнал Кэрр. Недавний сон помог ему понять, что его заставляет делать для нее все, что в его силах.
Он долго не мог собраться, но все таки сказал:
— Кэрр, знаешь… На самом деле я тебя люблю. Именно поэтому я стараюсь тебе помочь, даже жертвуя собой ради тебя. Я знаю, что у тебя уже есть Ассир… Просто я должен был это сказать.

Зиверсу было ужасно неловно и стыдно, что он это сказал. Он понимал, что сейчас его скорее всего отправят куда-нибудь очень далеко с просьбой не возвращаться. Но все же ему стало легче от того, что больше ну нужно держать чувства в себе.

 

[Кэрриган]

Ответ: Чащобы.

Девушка сидела на стволе поваленного дерева перед оставленным кем-то костром. Он давно потух, но она все равно смотрела в угольки словно там еще было пламя. Не сразу до нее дошло, что ей сказал эльф, и она лишь улыбнулась.
- Любишь? О чем ты говоришь. Я чудовище, опасное для жизни окружающих. Возможно, не стоит искать способ стать человеком. Возможно... - Она вздохнула. - В конце концов мы все пойдем своими дорогами... Даже я и Ассир... Даже ты. Но пока нам дано это время, которое мы можем провести вместе, я предпочитаю не думать об этом. Прошлое в прошлом, а будущее - туман... А может быть...
Она подняла голову и посмотрела на водопад вдалеке, впадающий в лесную реку.
- А может, к черту все. Прыгнуть вот в этот водопад. И решена проблема...

 

[sievers]

Ответ: Чащобы.

— Я говорю ровно о том, о чем говорю. Я слишком прямолинеен, знаю. Да, ты оборотень. Но меня это не останавливает. Я сделаю все, чтобы найти способ тебя вылечить. Но даже если не найду, я буду любить тебя такой, какая ты есть. Вот такой я странный, но ничего с собой поделать не могу.
Если ты захочешь, я исчезну из твоей жизни после того, как сделаю все, что от меня зависит чтобы тебе помочь. Мне будет тяжело это сделать, но твое счастье мне дороже своего.

 

[Кэрриган]

Ответ: Чащобы.

Кэрриган повернулась и посмотрела на эльфа впервые за время их разговора.
- Мне и так нелегко простить себе, что я ранила Ассира. А если я убью его? Или тебя? По-твоему, как мне это пережить?!
Казалось, она вот-вот заплачет. Ее плечи дрожали.
- Находиться рядом с людьми для меня слишком опасно. И для них тоже. Люди и я... всегда будем врагами.
Она вспомнила Караса, проткнутого вилами насквозь, и в ней полыхнула ненависть к людям, которые стремились убить их, даже не понимая, что они не по своей воле причиняли им вред. Наверное, оборотни - самые несчастные и не понятые создания на этой земле. Если бы только хоть раз встретить такого же, как она... Но единственным, кого она подозревала, был Карас, а он сейчас либо мертв, либо скрывается где-то. Ей было слишком одиноко. Одиноко и больно, от недостатка понимания и тепла. За эти четыре года никто не сказал ей и доброго слова, не говоря уже о друге. А теперь вдруг появились эти двое, которые совсем не бояться и не ненавидят ее.
Она была бесконечно благодарна им за это.
- Не надо уходить, - сказала она. - Уйти должна я. Но я это сделаю, когда удостоверюсь, что никогда не смогу стать человеком. А пока есть шанс... Я рада, что вы помогаете мне. Правда. Спасибо...

 

[sievers]

Ответ: Чащобы.

Зиверс очень осторожно обнял Кэрр за плечи, подозревая, что она наверняка будет вырываться.
— Не уходи. Если ты захочешь, я буду с тобой, чего бы мне это не стоило. Другом или чем-то большим, но буду. На мои признания можешь ответить что считаешь нужным, я не обижусь с любом случае.
Да, если хочешь доказательство моей любви… Если мы не найдем способ снова стать человеком, то я стану оборотнем. Можешь смело меня укусить, или как там это происходит.

 

[Кэрриган]

Ответ: Чащобы.

Она изумленно воззрилась на эльфа.
- Чтобы и ты нес это бремя? Ни за что, пока я жива. Пусть лучше страдать буду только я. Ты... мне слишком дорог, чтобы обрекать тебя на те же муки, что я перенесла. - Она положила руку на его ладонь и попыталась улыбнуться. - И не говори больше такого. Ты не знаешь, о чем просишь.
Воцарилось странное молчание, и Кэрр откашлявшись спросила:
- Так... ты не знаешь, куда нам стоит направиться дальше?

 

[sievers]

Ответ: Чащобы.

— Даже если не знаю, то вполне готов узнать. Но это позже. Думаю, надо идти в Фентвис, там должны быть те, кто знает мир достаточно хорошо, чтобы подсказать что-то. Но давай сперва вернемся в гостиницу, нужно отдохнуть перед дорогой.

 

[Йин Мерк]

Глыб не сразу понял, что заблудился. Ну да, он свернул с тропы. Но те камни были такими вкусными и красивыми. А потом… он даже не понял, что произошло. Такая каменная туша, как он всегда оставляет следы. А следов он не видел. Он пошел, как показалось, обратно, и должен был выйти на тропу, но лес становился все темнее.

Голем заметил, что больше не слышит пения птиц. Через плотное сплетение веток было совершенно не видно неба. Вокруг стало темно, сыро и затхло. Давило чувство чужого враждебного взгляда. Конечно, следов за спиной не оказалось. Кроме того, Глыб, обернувшись, мгновенно потерял ориентацию, и теперь не смог бы назвать стороны света, даже по лесным приметам.

Он было заволновался, но здраво рассудил, что лес однажды закончится, опасности для голема в лесу вряд ли найдутся, а самого его, кроме скуки и дикой жажды общения, ничего не торопит. Так он и пошел просто прямо, аккуратно приподнимая ветки и стараясь ничего лишнего не раздавить и не сломать.

 

[Йин Мерк]

Чем дальше голем забирался в лес, тем больше убеждался, что он уже не тот, полный солнца и жизни. Этот был темный, кроны деревьев, сомкнувшись, совсем не пропускали света, пахло болотом. Глыб несколько раз менял направление в надежде выбраться из мрачного места, но ветви и корни все настойчивей цеплялись за руки и ноги, мешали идти. Сначала он не замечал древесных пут, но вот его нога застряла между двумя толстыми корнями, которые смогли задержать его. То ли сам виноват в неосторожности, то ли все-таки два толстых дерева постарались. Он дернул ногу, корни влажно хрустнули, освобождая Глыба. Брызнул сок. Два шага, и вот прочная лиана словно сама обвила тело. Глыб начал нервничать. Он еще не встречал таких настойчивых и враждебных лесов. Голем резко дернулся, обрывая лианы, но корни и нижняя разлапистая ветка снова схватили ногу.

Такой поворот событий ему не нравился.
- ЭГЕГЕЙ!!! ЛЮЮЮДИ!!! – со всей своей големовой мощи завопил Глыб. - АААААУУУУУ!!!
Обычно громовой голос голема здесь прозвучал как-то глухо и сыро – лес впитал его крик как губка. Глыб заметил, что пока он стоял на месте, его ноги будто вмуровало в переплетения корней и веток. Мелкие стебельки уже поползли вверх по ногам. Обе руки обвили толстые побеги лиан. Едва он пошевелился, как прямо перед носом со скрипом упал гигантский мертвый ствол, весь обросший висячим мхом. Глыб дернулся было назад, но корни держали очень крепко – они с треском разлетелись, высвобождая ноги, и голем упал на спину. Раздался треск, и глыб провалился примерно на полметра вглубь корней. Сверху тут же, уже не скрывая своей странной подвижности, сомкнулись новые корни и ветки. Наступила кромешная тьма и неподвижность. «Какой же чудовищной силой должны обладать деревья, чтобы вот так полностью обездвижить его!» - со страхом подумал Глыб.

 

[Йин Мерк]

Он долго и бесполезно барахтался, связанный множеством корней. Выбивался из сил, дергал руками и ногами снова и снова, иногда древесные оковы хрустели и поддавались, но их моментально сменяли новые здоровые корни. В конце концов, обессилел и голем. Он понял это не сразу – он никогда в жизни не уставал настолько. Но, видимо, бороться с целым лесом не под силу никому. Глыб замер, как замирал множество раз в своей жизни до этого – на 10 минут или на 10 лет.

Неожиданное вынужденное решение оказалось верным. Корни, оставшись без сопротивления, тоже как будто задремали, как и должны дремать деревья. Заметив это, голем стал очень осторожно, чтобы деревья не заподозрили, готовиться к рывку. Минут десять он концентрировался, собирал в себе все крупицы силы и воли. Наконец решившись, Глыб дернул одновременно руками и ногами. Маневр удался, и путы с хрустом и треском лопнули, высвобождая восьмифутовое тело. Голем рывками соскреб корни с торса и вскочил, удивившись тому, что теперь он по пояс погряз в переплетении. Теперь он чувствовал под ногами именно землю, но к нему уже устремились новые захваты. Глыб остервенело ударил рукой, разрубая ветви и корни ладонью, как чудовищным каменным топором. Перед ним образовалось пространство, и голем поломился сквозь заграждение, постепенно взбираясь из ямы на уровень площадки. Ноги проваливались, руки путались – лес не отпускал добычу, но Глыб ни на секунду не останавливался, и рвался из страшного места. Пробив оборону, он в ужасе, словно стадо диких буйволов, понесся вперед, подминая и проламывая все, что будет на пути.

 

[Йин Мерк]

Глыб остановился, только когда обнаружил, что больше ломать нечего. Он стоял на освещенной поляне, вокруг был тот самый обыкновенный лес. Сквозь деревья справа виднелась тропинка. Голем осмотрел себя: кожаный жилет порвался на груди и на боку, а вот штанам повезло меньше – правая штанина разошлась по шву от бедра до колена. Сапоги почти не пострадали, и, как назло, тряпичный мешок на тонких веревках – тоже. Он медленно обернулся и уставился на дело своих рук и ног. Сквозь заросли издалека тянулся почти прямой коридор из поваленных стволов, обломанных ветвей и древесного мусора. За такое точно по голове не погладят. Глыб воровато оглянулся и поспешил убраться с поляны. Он вышел на тропинку и поплелся в западном направлении, но через час тропинка свернула на север.

 

[Уромилиэн]

-Мдяяяя... - сказал эльф, ожесточённо чеша голову...

Он стоял в мягкой, пропитанной солнечным светом траве и смотрел вперёд... Прямо перед ним зиял явно незаконно сотворённый проход...
Судя по всему, кто-то очень большой и очень тяжёлый проламывался сквозь лес... этак с год назад...
Как же он мог не заметить?... Может, потому, что деревья этой части леса не слишком общительны и им бы не понравилось, что кто-нибудь узнал про их проказы?...
Так или иначе, хотя год и прошёл, следы всё ещё были видны, и лес не восстановил даже половины досадно утраченного... Торчали пни, валялись заросшие мхом стволы, и это на протяжении нескольких сот метров... Ужас... Как же теперь всё это восстанавливать?

Всё так же почёсывая голову, эльф задумчиво шёл вперёд, ступая по неподвижным переплетениям корней и всё углубляясь в эту страшную картину разгрома... Пару раз он видел шевеление без ветра среди ветвей, но не придавал этому особого значения...

- Работы здесь будет много... - заключил он наконец...

Сначала надо убрать буреломы... Оживить их ему, к сожалению, уже не удастся, но при должном терпении можно развоплотить... Гнилое дерево сильно препятствует новым побегам, а вырученную энергию можно будет использовать для восстановления этого места... Да... так и стоит сделать, пусть только с первым кругом (ибо второй можно применить лишь раз) это будет долго...

Глубоко вздохнув и размяв пальцы, эльф приготовился... и...

-Deincarnatio!
-Deincarnatio!
-Deincarnatio!

Он метал Развоплощение, словно какой-нибудь пиромансер, вышедший на полигон и тренирующийся с Огненным Шаром... Одно заклинание за другим, ужасно зудя, слетало с его пальцев и, пронесясь призрачным порывом, обращало по кускам гниющие стволы в облака сияющего зелёного тумана... Где-то по три-пять заклинаний на груду мёртвых ветвей... Главное - не промахнуться, не зацепить ненароком живое даже там, где оно плотно переплеталось с уже отжившим...

-Deincarnatio!
-Deincarnatio!
-Deincarnatio!

Друид работал, наверное, часа два, раза три пройдясь по аллее, оставленной неведомым преступником, прежде чем это место вздохнуло свободнее... Закончив с развоплощением, эльф согнал всю полученную силу в плотный, сияющий зелёным светом шар и присел отдохнуть...
Голова чуть побаливала... Давно он не совершал столько заклинаний в такое короткое время... Конечно, они были слабыми, но осуществлять за ними точный контроль и при этом сохранять скорость отнимало много умственных сил...


А пока они восстанавливаются, можно было подумать насчёт дальнейших действий... В первую очередь, надо снова зарастить проход деревьями... Но, не сейчас... сейчас надо немного отдохнуть...

Откинувшись на корни и дав покой ноющему телу, эльф слегка прикрыл глаза, но ненамного... на всякий случай мследовало сохранять осторожность...

 

[Уромилиэн]

С того момента, когда он лёг, солнце прошло треть своего пути по небу и застыло в зените... Редкие лучи, пробивающиеся сквозь своды леса, резали прикрытые глаза Уромилиэна...
Кажется, период полного бездумья дрёмы принёс отдых разуму... А значит, пора продолжать исправлять то, что содеяно не им...
С хрустом сев, эльф перенёс центр тяжести вперёд и с усилием встал... Эх... похоже, занятия магией не принесли пользы его организму... Он-то гадал, почему у половины великих волшебников радикулит, сколеоз или ещё что похуже...

Оглянувшись и обозрев ставшую теперь относительно чистой узкую просеку, он посмотрел, что за деревья здесь живут... Ни одного мэллорна... Главным образом странные гигантские ивы и ели, а ещё - орды непонятных кустов... Местность болотистая...
Одна радость - из-за климата местные растения плодоносят помалу, но весь год, и у одной из ив он уже заприметил серёжку, окутанную семянами и пухом... Правда, росла она достаточно высоко, и для того, чтобы достать её, эльфу пришлось взобраться на не слишком дружелюбное, но пока ещё не враждебное дерево...

-Да я же посадить их хочу, глупое... - приговаривал он, уворачиваясь от очередной ветки... (Несмотря на относительную терпеливость, всё же дереву неприятно, когда подбираются к его детям, и за это его осуждать не стоит...). В конце концов эльфу всё же удалось пробежаться по тонким верхним веточкам, так и норовившим нырнуть из под его ног, и сорвать опушённые плоды.

С елью было немного проще... Шишки росли достаточно низко, чтобы можно было их достать, просто подпрыгнув...

К кустам эльф подбирался, крадучись... Дело в том, что кусты вывесили свои кроваво-алые ягоды, как на показ, а, учитывая характер здешней растительности, это могло означать что угодно, вплоть до...
Он осторожно протянул руку к грозди ягод, осторожно дотронулся до неё, и, едва он это сделал...

...
....
.....

...ничего не произошло... Гроздь ягод легла ему в руку, и он плавно сорвал её, после чего так же беспрепятственно убрал руку...

Наверное, отравленные, или это единственное мирное растение в этом странном краю... - пришёл эльф к выводу...

Воздохнув с облегчением, что всё самое рискованное закончилось, эльф прошёлся по "коридору", оставленному неизвестным и равномерно, примерно соблюдая ту же дистанцию, что и уже выросшие деревья, рассадил семена и ягоды, после чего встал примерно посередине дистанции и, взяв прутик, принялся чертить окружность среди травы...

 

[Уромилиэн]

Для того, чтобы палочка оставляла следы в плотном дёрне, поросшем травой, нужно было прилагать некоторое усилие, и друид боялся, что фигура выйдет неровной... Но окружность получилась достаточно правильной, чтобы не вызвать болезненных возмущений при наложении заклятия... Разметив окружность сначала на четыре, потом на восемь частей, Уромилиэн соединил диаметрально противоположные точки парами дуг, так, чтобы в центре образовалось нечто вроде правильного цветка...
Ему нравилась эта фигура, хотя он и понимал, что чувствовать что-то по отношению к инструментам своего ремесла достаточно бессмысленно...
Хотя, стоит признать, что в такой школе, как Природа, где многое завязано на симпатических связях, это зачастую помогает.
От неё веяло благом... от неё веяло древностью...

Закончив чертить, эльф в который раз уже за всю свою недолгую жизнь здесь уселся посреди рисунка...

Покопавшись у себя за поясом (что было достаточно болезненно, если учесть, что пояс был еловым) он достал оттуда видавшие виды флейту и приложил к устам... Глаза его прикрылись...

Низкая, глубокая нота разнеслась по молчащему лесу... чуть более тонкая, ещё более тонкая, переходы к низким тонам...
Друид был вынужден подстраиваться под характер места...
Нота за нотой, мелодия становилась всё более мрачной и таинственной... В ней совершенно не соблюдались принятые в музыке длины звуков... Они были длинными, как вой стонущего в ночи ветра, но где-то там, в глубине её, можно было услышать нежные, чистые голоса... Голоса воды, проталкивающейся сквозь корни... голоса заливающихся в чаще птиц...
Капля за каплей друид начинал вливать во флейту Силу... Узоры на ней чуть мерцали зеленоватой синевой... Он плёл заклятие её голосом, и он видел, как, подчиняясь извивающейся мелодии, из концов фигуры потянулись едва различимые нити... Они свивались, переплетались вокруг него ажурной сетью, медленно, но верно разворачиваясь в странный, чуть светящийся в зелёном полумраке леса купол, что исходил из земли и отростками своими протянулся во все стороны... А сознание эльфа погружалось всё глубже и глубже, заставляя мелодию вместе с ним уходить под землю, к истокам вещей... Он уже почти не думал... Перед его глазами медленно плыли ветви и корни, сливающиеся в спокойный танец...

Мерцающий, лучистый, чуть звенящий изумрудный свет... он идёт снизу и рассеян по округе... Он заставляет зеленью светиться стволы деревьев... Такой тёплый, ласковый... В его сиянии различен был едва заметный пульс...
Эльф пропускал его через себя, и чувствовал, что скоро давление света в нём превысит какую-то черту...



Прорыв...



Линии фигуры на земле ясно прорезались синевато-зелёным сиянием, и по лесу прошла волна чуть заметного звона... А затем лес осветился... Метров на пятьсот вокруг мага воздух пронизало еле заметное свечение... И листья зашевелились без ветра... Средь чуть поскрипывающих стволов разлился аромат лопающихся почек, а там, где прошло чудище, из семян, посаженных эльфом, показались ростки... Медленно и робко раскрывались они яркому свету дня, становясь всё выше... Выпирая из земли тонкими столбиками с раскрывающимися первыми листьями... Жадно впитывая свет, кусты начали ветвиться и увеличиваться в размерах, словно соревнуясь между собой, кто займёт больше объёма, а деревья шли ввысь...


Прошло достаточно много времени, прежде чем то, что только в полдень было лишь семенем, стало неотличимо от своих больших собратьев... Лишь тогда музыка смолкла и только тогда эльф открыл глаза...

Устало вздохнув, он осмотрел плод рук своих... Конечно, если учесть, что старые деревья тоже росли, сверху можно было бы определить, где прошло чудище... Но это не особенно важно, так как в целом место было восстановлено...

- Ох, как я устал... - пожаловался он самому себе, вставая - И где там Ястреб?...

Потирая спину, друид вышел обратно на тропу и ушёл вдаль...


___________________________________

Я не стал отписывать каждый пост на единицу времени, поскольку я один, но, в целом, можно сказать, что восстановление должно было занять поста три (полное выращивание деревьев из семени до зрелого состояния)...
Было использовано заклинание:

2-ой круг

Возрождение


Используется игра на флейте. Если флейты нет, используются песни.

На земле можно начертить шестнадцать дуг, что складываются в цветок... это усилит действие, но это необязательно.
Маг погружается в медитацию, играя на флейте. Когда искомое состояние найдено, он открывает внутренние врата и начинает выплёскивать равномерно вокруг себя Энергию природы, что растекается по окрестностям и быстро усваивается живыми существами. Все в радиусе (на втором круге - полкилометра, причём чем дальше - тем меньше эффект) регенерируют. Действует и на растения, и на животных. Животные и люди в этом радиусе чувствуют прилив сил, намного меньше устают, а растения начинают буйно расти. эффект заклинания распространяется и на самого мага.
Это заклинание может продолжаться сколько угодно, пока мага не прервут, пока он не прервётся сам или пока у него не кончатся силы, при этом с каждым постом у него отнимаются силы, эквивалентные одному заклинанию второго круга.