Маг поднялся.
Понимая, как сейчас выглядит его спина и затылок, он чувствовал: нужно что-то сделать с этим, что-то предпринять. Беспомощно повертев головой, Берендас так и не понял к чему эти странные ощущения предрешенности его дальнейших действий; его вниманием завладела странная сума, которую старик сразу и не заметил на своем плече. На ней красовалась белая пиктограмма – знак принадлежности вещи к...
- К чему? – вслух закончил мысль Берендас. С минуту пораскинув мозгами, он так и не пришел к единственно правильному выводу. Сначала магу показалось, что знак этот – герб одного дворянского рода, нечаянно всплывшего в его памяти. Через некоторое время он отверг эту мысль, вспомнив, что род Гейльдербахов имел предвзятые взгляды на астрономию, что не раз доказывал повешением людей, имевших к этому отношение. А пиктограмма имела вид пятиконечной звезды...
Как, наверное, хорошо быть Гейльдербахом, рубить головы несчастных астрономов направо и налево, жить в замке у Кроуксвелла – деревушке, что уместилась на небольшом плато всего в ста километрах от Гириама...
- Хм-м-м-м... – во второй раз за сегодняшний день промычал Берендас. Понимая, что Гириам был «там», а сейчас он «здесь», маг невольно стал додумываться о происходящем.
- Если Гириам, место, где я был до потери сознания, а этот лес, место, в котором я оказался совсем недавно, можно предположить, что некоторая сила перенесла меня с тех мест сюда, где я отключился и напрочь позабыл то, что связывало меня с той частью света.
- И что за сила? Не полет же фантазии, верно? – маг подошел к воде. Какая-то неуловимая сила тянула его ближе, звала и манила, будто мать единорога своего жеребца, забывшего страхи и ненароком вырвавшегося вперед от остальной группы.
Недвижимая гладь воды заряжала Берендаса напряжением. Дрожащей от возбуждения рукой он тянулся к ней, боясь оступиться.
Когда старик опустил руку в воду, яркая вспышка осветила его разум, глаза расширились от удивления, но взгляд стал более осмысленным. Резко одернув руку, он долго еще не сводил взгляда со своего отражения в озере. Маг вспомнил нечто... Вспомнил, что он волшебник, вспомнил Молькара, его смерть, вспомнил войну, захлестнувшую его сердце и разум, будто он вновь среди смерти, ненависти и боли, которая неотступно, битва за битвой, преследовала его. Эти воспоминания сделали его несчастным. Выдохшись, по неизвестной самому себе причине, Берендас отошел от озера, вновь приблизился к тому дубу, под которым обнаружил себя в этом мире, и подобрал посох с книгой, которые никак не интересовали его взгляд всего десять минут назад. Прислонив посох к дубу, старик начал листать книгу. Узнав свой почерк, он начал читать вслух:
«- Есверанцум экториа манум гейт» - ниже был комментарий: «то, что поможет мне спастить...» Волшебник несколько раз повторил заклинание, но ничего не произошло. Тогда он открыл книгу на первой странице, где почерк был кривоватым и незатейливым.
«Детский почерк» - подумалось магу, - «Уж эти заклинания должны получиться».
Испробовав все заклинания первой страницы, и даже второй, Берендас не добился ровным счетом ничего. С силой захлопнув книгу, он в сердцах прокричал:
- А чтоб вас! – потрясая кулаком в небо. Зашвырнув, именно зашвырнув книгу в суму, пиктограмма которой теперь была известна магу, волшебник двинулся прочь.
