Вивиен слушала внимательно. Но слушала она не сколько слова, сколько их смысл, пытаясь осознать, что конкретно требуется для того, чтобы постичь новое. Но его слова не могли объяснить то, что ей предстояло почувствовать. Он лишь направлял ее, помогая понять и определить то, с чем ей предстоит столкнуться. Сомкнув пальцы в замок и согрев их дыханием, девушка тряхнула головой, будто бы желая прикрыть холодную кожу лица теплом волос, и смело взглянула на учителя и слегка улыбнулась.
- Я думаю, что пока я не узнаю, что именно это означает в практике, у меня не будет вопросов. Я попробую, учитель.
Каждая стихия природы по-своему действует на человеческую душу, но стихия, как жизнь, соединяется с душой. Вновь закрыв глаза, девушке не составило труда влиться мыслью и сознанием в окружающую атмосферу живого. Ее мысли научились проникать в каждую частичку этой рощи почти незаметно, тихо, но порой испытывали небольшое сопротивление, согласно резким сменам настроений того или иного объекта, внутрь которого она направляла свое сознание. Сейчас же Вивиен наблюдала за тем, как гордо вскинув голову, перемещается благородный олень в нескольких сотнях метрах от того места, где находились они. Он был красив настолько, что если бы Вивиен видела его не сквозь призму медитации, а стоя совсем рядом, то, наверное, ослепла бы. Величественный лесной принц обхаживал свои владения, и все, что его окружало, глядело на него с бесконечным восхищением и уважением. Олень чувствовал, как бережно гладят его шкуру мысли Вивиен, с какой завороженностью смотрит на него ее сознание. Только смотрит, не прикасается. Она наполняла душу, направленную к этому благородному животному, бесконечным добром, искренностью и уважением. Нет, она вовсе не стремилась приручить его мыслью, лишь получить взамен капельку доверия, которое бы позволило ей проникнуть чуть глубже. Он будто бы думал над ее желаниями и стремлениями, думал над тем, решиться ли помочь ей в созерцании и познании, или же считал ее недостойной. Его мысли были мутными, как вода в пруду, и Вивиен приходилось напрягаться, чтобы разглядеть их глубокий смысл. И постепенно эта неотчетливость начала расползаться, соскальзывать с ровной гладкой поверхности ясного и хрустального. И в этом неопределенном, хрустально, словно в зеркале, отражался мир. Мягко слившись с этим хрупким осколком, вбирающим в себя окружающую информацию, Вивиен начала видеть. Теперь она смотрела на мир глазами оленя. Ощущения, охватившие ее, были совсем не похожи на то, что были раньше. Прежде она могла лишь устанавливать контакт с природой, видеть ее, чувствовать, но быть ею. Но сейчас она была внутри природы, дышала легкими лесного царя, чувствовала внутри себя второе сердце, более сильное, но не менее реальное. А этот взгляд, которым она видела лес, был не похож на взгляд человека. Краски, в которые были окрашены кроны деревьев, трава, земля под ногами, были сказочными, мягко вливаясь друг в друга в рамках одного объекта, и контрастом переправляясь в другие. Сделав глубокий вдох, она чуть было не потеряла сознание. Запахи. Ее обоняние обострилось слишком заметно, слишком неожиданно, и сейчас, делая вдох, легкие наполнялись сотнями самых разных запахов, каждый из которых был не менее четкий и узнаваемый, чем остальные. Она ощущала запах коры, листвы, почвы, корней деревьев, жадно пьющих подземные струи влаги, шум ручья, что протекал достаточно далеко от того места, где находился олень, но слышался так четко, будто был совсем рядом. Звуки. Каждый шорох, неуловимый для человеческого уха, стал очевидным. Она не могла закрыть глаза и сказать, что не слышит, как муравьи рядами бегают по дубовой коре, как потрескивают кузнечики в высокой траве, как хрустит листва под порывами слабого ветра. И она видела, как ее собственная душа переплетается с душой этого животного, создавая двойственное ощущение единения и различия. Она могла смотреть на мир Его глазами. Быть Им. И олень, в свою очередь, мог чувствовать жизнь так, как чувствует ее человек. Вивиен сломила барьер, защищающий целостность ее внутреннего мира, открывая природе дверь в свой маленький микрокосмос. И природа позволяла ей делать то же самое. И именно к этому единению лежала ее душа. Смотреть на мир глазами природы. Для кого-то упоение души состоит в созерцании воды - тихой, ласкающей поверхности озера, спокойной реки, умиротворенного океана, лениво ласкающего берег. Для кого-то - созерцание огня, солнца, пламени, свечи дарует благословенное вдохновение. Кто-то отпускает свою душу в бесконечный полет рука об руку со струями буйного ветра, холодного воздуха. А бывают те, что наслаждаются земною поступью. Для Вивиен же наивысшая необходимость души состояла в том, чтобы слиться с естеством природы. Побыть ею, послушать ею, подышать ею. Бесконечно благодаря не менее окрыленного новыми ощущениями оленя, Вивиен осторожно расплела узел их переплетающихся душ, направляя мысли и сознание в обратную дорогу, в свою маленький мир. В реальность.
Открыв глаза, девушка не сразу осознала, где именно она находится. В ушах стоял сильный гул, будто бы она все еще слышала острым слухом животного, а перед глазами краски были слишком яркими, словно она все еще видела глазами зверя. И по переносице потекло что-то горячее. Поднеся пальцы к лицу, Вивиен стерла с губ горячие капли крови. Голова кружилась, а тело бросало в дрожь. Подняв глаза на эльфа, Вивиен чуть заметно улыбнулась.
- Что вы думаете об этом, Уромилиэн?
