Домик у реки

Глаониру показалось, что Мира тоже растерялась. Сам он, представляя сейчас взгляд Индил, чувствовал, хотя и затруднился бы объяснить - почему, что и он - причина ее поспешного и странного ухода. С каждым мигом все четче видел он мысленно ее глаза - и желание вернуть ее, не дать уйти расстроенной, чуть ли не выгнанной, стремительно захлестнуло его.

- Мира, прости... я... сейчас, - торопливо и смущенно вымолвил он, а сам уже двигался к окну, правая рука легла на подоконник, гибкое и мускулистое тело взлетело - и скрылось в сумерках.

- Инди-ил! - негромко позвал он, вслушиваясь и всматриваясь.
 
Последнее редактирование:
Девушка довольно быстро, но не стремительно, удалялась от дома, шаг сливался с жизнью леса, листва прикрывала золото волос и слоновую кость кожи, ветерок разносил едва ощутимый цветочный аромат. Индил любила ночь. Вряд ли больше, чем солнце, но любила по-своему. Ночью можно отдаться лесу, отдаться жизни, чувствам… не думать, а лишь ощущать. Глаза эльфийки слегка потемнели и стали отливать зеленью, черты лица едва заметно преобразились, легкий пушок стал появляться на теле. Даже походка немного изменилась – стала более тягучей, плавной, утратив детскую прыгучесть.

Инди-ил!

Голубизна глаз, детское лицо, прежний шаг. Будто ничего не было. Это было голос Глаонира. Эльфийка удивленно оглянулась в сторону дома - уже стемнело, и узкий месяц давал слишком мало света. Губы девушки растянулись в улыбке, - она бесшумно двинулась назад, но полукругом, обходя эльфа слева. Он стоял, вглядываясь во мрак, и, наверное, изо всех сил напрягая слух – но в лесу было слишком много шорохов. Так что когда ладошки закрыли ему глаза, Инди была готова к тому, что нервный ледяной эльф попытается атаковать – поэтому несколько гибких лоз так же бесшумно поднялись из земли, готовые обвить его ноги при малейшем движении.

- Расслабься, - шепнула она на ухо Глаониру, сдерживая смех от абсурдности своих слов в такой ситуации. Это была старая игра.
 
Глаонир вслушивался и всматривался в сгущающиеся сумерки.
"Великая эйрин, как же здесь много звуков!" - с досадой подумал он.

Он представил, что он пытается выследить драйра... напряжение чувств... здесь нет снега, чтобы видеть, здесь нет привычной тишины, чтобы слушать... слушать можно только себя. Он замер, превратился в статую, перестал дышать... Сзади кто-то есть. Кто-то приближается... Кто-то... Сзади...

"Здесь - нет - войны!" - яростно напомнил он себе. Мира, Уромилиэн, Индил... Кто угодно. Не враг. Он вспомнил косулю, увиденную им первой в этом мире. "Здесь - нет - войны".

Левая рука стала наливаться тяжестью - энергия пульсировала у самых кончиков пальцев. "Нет". Рядом. Совсем. "Нет". Движение воздуха с обеих сторон головы. Он зажмурился. "Нет".

Мягкие, нежные и тепллые ладони легли на плотно закрытые глаза. "Расслабься!" - тихий голос, в котором угадывается сдерживаемый смех. Он действительно расслабился. Такого облегчения он вообще, наверное, никогда не испытывал. Накопившийся адреналин требовал выхода, и он стремительно повернулся, нагибаясь, обхватывая Индил левой рукой за талию, а правой подхватывая под колени, распрямляясь, чтобы закружить ее, чтобы она летела сквозь ночь на его руках, и ее волосы развевались Млечным путем их радостной вселенной...

Слишком поздно, уже поворачиваясь с Индил на руках, Глаонир почувствовал, как его ноги цепко оплетаются мягкими и упругими плетьми. Время словно остановилось под его недоумевающим взором, и невообразимо медленно, как ему казалось, продолжая поворачиваться, он начал падать, прижимая Индил к себе так, чтобы она, падающая вместе с ним, осталась на нем, и он смягчил бы ей удар.

Время вздрогнуло, пошло своим ходом, и они рухнули на тропинку.

- Ммммммм! - сказал Глаонир.
 
Когда эльф подхватил ее на руки, Инди от неожиданности пискнула, а когда он повалился на траву – ведь стоило Глаониру двинуться, лозы оплели его ноги – она расхохоталась во все горло. Но это была не насмешка, а искренний, задорный, заражающий смех. Все как она и хотела. Этот эльф слишком зажат, слишком насторожен, слишком часто видит везде опасность. Инди лежала на нем, стараясь унять хохот, и радовалась, что удалось хоть немного выбить его из колеи – он либо засмущается и совсем погубит себя для смеха, либо расслабится и все же поймет, что смеяться – это приятно. Более-менее справившись с приступом веселья, девушка поднялась с Глаонира и протянула ему руку, улыбаясь.

- Извини, но я не удержалась, - искорки в ясных глазах были видны даже в тени, в немного взлохмаченных волосах запутался лунный лучик, зеленая татуировка казалась живой.
 
От удара о землю у Глаонира на миг потемнело в глазах, но рук он не разжал и прижимал Инди к себе, чувствуя, как последний воздух стремительно покидает его легкие. Через несколько секунд он судорожно вздохнул и окружающий мир перестал вертеться сумасшедшим хороводом.

Инди, лежащая на нем, начала вздрагивать, и послышались звуки, отдававшиеся во всем его теле, словно внутри была натянута резонирующая струна.

"Плачет!" - с тревогой подумал он. Но через миг стало ясно, что Инди и не думает плакать. Она хохотала - безудержно, легко и весело. Соскользнув с его тела, она оперлась рукой о его грудь (Глаонир не издал на этот раз ни звука, лишь глаза его округлились, и какой-то миг он был похож на лежащую на земле и чрезвычайно изумленную сову) и легко вскочила на ноги.

Продолжая смеяться, она наклонилась и протянула ему руку. Ее большие, искрящиеся глаза оказались совсем рядом, Глаонир почти против воли взглянул в них - и почувствовал, что мир снова начинает кружиться.

Она что-то сказала - но он слышал только сами звуки, не вникая в их смысл, мелодия ее голоса вплеталась в кружащий его вихрь и затягивала в мягко светящиеся озера, смотрящие на него.

Индил схватила его за руку и стала тянуть вверх. Он стряхнул оцепенение, поднялся - и, глядя на ее смеющееся лицо, вдруг сам улыбнулся - и улыбка его была весела... но сквозь эту веселость видна была мягкая нежность, о которой он сам, быть может, не подозревал.

Поколебавшись, он отпустил руку Инди, и просто глядел на нее, молча улыбаясь.
 
Последнее редактирование:
А он, оказывается, все же умеет улыбаться по-настоящему – пронеслось в голове у девушки, когда она помогла Глаониру подняться и увидела его лицо: не каменное и напряженное, как обычно, но расслабленное, веселое, даже по-своему нежное. Инди, не переставая улыбаться, провела кончиками пальцев по его щеке – такой прохладной в сравнении с ее кожей - прикосновение было будто легкий поцелуй ветра или скольжение лепестка цветка. Она всегда была искренна и прямолинейна – за что неоднократно приходилось платить в жестоком мире людей; но менять свою натуру девушка не собиралась. На лице Глаонира отразилось, кажется, изумление – или что-то на это похожее – и эльфийка, не желая его смущать, убрала руку. И вспомнила с чего все началось.

- Что ты хотел? – спросила девушка, запуская пальцы в волосы в попытке хоть немного привести их в порядок.

Поняв, что это не поможет, Инди вытащила из локонов цветок и приложила его к земле в саду, пропуская через себя живительную силу природы – ирис быстро дал корни и тут же закрылся на ночь. Полив его из фляги, эльфийка села рядом, сняла обруч, и стала расчесывать длинные волосы гребнем из можжевельника, что тоже всегда был с собой.
 
Ее пальцы на его щеке были мимолетны, но нежны, ласковы и невообразимо прекрасны. Глаонир сжал зубы, чтобы не попытаться прижаться щекой к ее руке.

- Хотел? - искренне изумился он. Ночь, пьянящее чувство единения с ней, такого, словно они одни здесь, в этом лесу, в этом мире... ее глаза, прикосновения и нежный перламутр ее волос, переливающихся сейчас в свете луны... - Хотел?

С усилием он вспомнил.

- Да... - неловко сказал он. - Ты убежала... я... я подумал, что ты обиделась, расстроилась... - он замолчал и попробовал заново. - Мира... то есть я... решил тебя догнать... то есть она хотела... и я тоже. - Объяснение явно не ладилось.

- Давай вернемся в дом? - наконец спросил он... и почувствовал, что на самом деле он предпочел бы остаться здесь - с ней, только с ней, и чтобы волосы ее так же переливались в лунном свете, а глаза были близко-близко... - Мира нас ждет, - добавил он добросовестным голосом.
 
- А, ты об этом! – девушка посмотрела на него снизу вверх, выслушав путанные объяснения. – Я просто подумала у вас важный разговор и не хотела вам мешать, - она убрала в вещмешок гребень и вновь росчерк серебра заблестел на ее челе. Инди поднялась. – Но раз это не так я бы не отказалась познакомиться с… Мирой? Это хозяйка? Я еще не была здесь, - объяснила девушка, глядя в глаза ледяного эльфа. Она не подала виду, не показала, что увидела в них, и лишь едва заметная улыбка коснулась ее губ – какая-то слегка грустная, лишь глаза на мгновение стали старше. Но глаза Глаонира, привыкшие к сиянию снегов, вряд ли разглядели это во мраке ночи. Один удар сердца – и она вновь прежняя. – Хорошо, идем, - лесная эльфийка все же приглашающе протянула ему руку.
 
Глаонир осторожно принял протянутую руку. Ее пальцы - тонкие, нежные, теплые... он держал их, как хрупкую драгоценность.

Неторопливо пошли они к дому.

- Когда ты появилась, я сам только-только познакомился с Мирой, - сказал Глаонир. - Тоже случайно вышел сюда - просто шел вдоль ручья. Я-то как раз подумал, что ты приглашена ею.
- Она дипломат Клана, - добавил он, и голос его стал задумчивым. - Я был бы рад, если бы она рассказала мне о жизни Леса. Ты знаешь Уромилиэна? - спросил он, и, разглядев в темноте ее кивок, продолжил. - Он говорил, что Лес на грани войны... а вы... - он замялся, - вы такие... беспечные! - закончил он смущенно.

Они подошли к самым дверям и остановились, потому что Глаонир продолжал держать ее руку - вероятно, в задумчивости.
 
Инди негромко засмеялась и снова коснулась щеки ледяного эльфа.

- Улыбнись, мне очень нравится, когда ты улыбаешься, - вдруг промолвила она. - Я здесь знаю только Уромилиэна, так что не могу ни за кого ручаться, но… - девушка вдруг сделала серьезное и умное лицо. – Мне ничего не известно о развитии здесь военных действий, но настоящая и нескончаемая война всегда идет в наших сердцах! – совершенно чужим, скучным голосом поведала эльфийка и тут же прыснула со смеху. – Кто самые счастливые в мире? – продолжила она уже своим голосом. – Я считаю дети – с их непосредственностью и невинностью. Наивностью и – беспечностью. Это как… - она замолчала, не в силах подобрать слова.

Тогда Инди взяла флейту и пробежалась пальцами по дырочкам. Миллионами хрустальных капель зазвучал смех ребенка, зеркало водной глади поведало о блеске его глаз, трава шепнула о его шагах, роем пчел разлетелись нескончаемые вопросы, руки ветерком исследовали все вокруг. Несколько минут – и вновь покрывалом опустилась тишина, ласково укрыв эльфов. Инди посмотрела на лицо Глаонира и покраснела до корней волос. Она убрала флейту и провела ладонью по косяку, ощущая тепло дерева.

- Возможно, я и не права, но мне нравится жить так, как я живу, - пожала плечами девушка.
 
Он не понял ее рассуждений, не понял, о каком счастье она говорит, а слова о войне в сердцах оставили его равнодушным - он родился и вырос в войне, которая была везде: на земле, на небе, под землей, в сердцах... Когда стоишь в первом ряду манипулы, на которую пикирует многотонная бронированая смерть, дышущая огнем - войну искать не приходится, ты очень хорошо знаешь, где война.

Но тут Индил заиграла. Это было чудесно и неожиданно. Он даже не предполагал, что музыка способна на такое. Звуки были живыми - и живыми были картины, создаваемые ими. С изумлением, не отрываясь, смотрел Глаонир на девушку, которая так просто создала своим умением неуловимый, но такой ясный, такой полный и совершенный образ.

Она закончила игру, поймала его взгляд и, кажется, покраснела - в полутьме ему трудно было об этом судить.

"Мне нравится жить так, как я живу", - сказала она. Весь еще пронизанный ее музыкой, он подумал, что именно ради того, чтобы такие хрупкие, нежные и прекрасные, как она, могли жить так, как им нравится, таким, как он, приходится спать с мечами и на малейший шорох отвечать ударом боевой магии... "Но это, - подумал он, глядя на нее с грустной нежностью, - того стоит"...

- Пойдем в дом, Индил, - сказал он, потому что не решился сказать того, что на самом деле хотел. - Нас там ждут.
 
Зоркие глаза эльфийки разглядели грустное выражение лица Гаонира. Да что же с ним опять? – с досадой подумала девушка, поднимая на эльфа блестящие глаза.

- Послушай, я понимаю, что ты родился среди войны, но неужели она сломала тебя? Неужели ты разучился жить? Жить – а не существовать! Если ты намерен остаться здесь, а тем более в Лесу, тебе придется перестать за каждым кустом видеть опасность! Да, не спорю, что быть постоянно начеку полезно, но сколько ты сможешь так жить? В постоянном напряжении? Когда вокруг тебя всегда будет жизнь Леса? Сколько? Рано или поздно ты порвешься, как струна! – она сосредоточенно ковыряла носком сапога крыльцо, опустив голову, потом добавила гораздо тише: - А я не хочу, чтобы это произошло, - пара секунд молчания. – Я могла бы показать тебе Лес – не Норгонд, а жизнь Леса вообще в целом и деталях, чтобы ты постарался понять. Подумай об этом.

Она развернулась и почти сердито постучала – ведь она была незваным гостем.
 
Мира улыбнулась Глаониру и только собралась распросить его и объяснить, что здесь незачем охрана и магия (эльфийка не могла читать мысли, но чувствовала настроение и недоумение Глаонира), как появилась девушка.
За дальнейшем развитем событий осталось только наблюдать с порога. Немного постояв, девушка прошла в гостиную.
-Ну что, Снег - бросив взгляд на задремавшего Уроминиэля, Мира заговорила с котом, который смотрел на нее умными карими глазами. - еще один гость. И, наверно, не надо им мешать...

Налив еще чашку чая, она села к камину, положив одну руку на спину кота, и стала ждать: что же будет дальше.
 
Глаонир был изумлен таким "нападением" Индил. Он не думал, что любуясь ею, выглядит напряженным или грустным. Просто... Красота и хрупкость всегда вызывала в нем чувство... чувство их неотмирности, чувство, что, если их не защищать, они не выживут в этом мире, где разрушение всегда сильнее созидания, где всегда надо прилагать усилия, чтобы не только появилось новое, но и даже, чтобы сохранилось имеющееся. Однако, он тут же взял себя в руки и мягко ответил Индил:

- Конечно, ты права. Прости меня. Я ведь всего один день в вашем лесу... это, - он обвел рукой ночное небо над их головами, - моя первая ночь здесь. И это слишком мало по сравнению с тремястами пятьюдесятью годами совсем иной жизни.

Он улыбнулся ей - спокойно и строго, потому что вдруг понял, что ему нужно просто быть собой, а не метаться и ломать себя, стараясь немедленно подстроиться под новые условия, которые он не мог сейчас ни знать толком, ни понимать до конца.

- Но я был бы очень рад узнавать этот Лес рядом с тобой, Индил, - добавил он, и улыбка его стала ласковой.

- Мира! - позвал он из-за двери вдобавок ко стуку Индил. - Это мы! Мы вернулись.
 
Эльф выпал из прострации диалога со своим внутренним Я и окружающей природой навеянной уютным домиком и с удивлением обнаружил, что в домик пожаловали новые.

-О! Кажется, я очень много пропустил. - сказал друид, оклемываясь и обводя всех взглядом- Здравствуйте, Глаонир и Индил, гляжу, вы уже познакомились. Так или иначе, это должно было случиться, как ни банально это звучит... Извините, пожалуйста, мою невнимательность, Деревья передавали мне новости и выбрали для этого самый неподходящий момент...

Друид почувствовал, что к нему в голову опять кто-то стучится.

Нет, не надо... Нэ-Крун мне не интересен, и сейчас не то время для докладов - отбивался он от настойчивых растений, которым наскучило говорить лишь друг-с-другом... Беседа эта, впрочем, выдавалась лишь временно остекленевающими глазами эльфа. Тот переключил всё внимание на домик...
 
В доме Миры было очень уютно, хозяйка приветлива, а беседа - интересна. Однако, надо было прощаться. Он не хотел злоупотребить гостеприимством.

- Индил, - сказал он на прощание, взяв ее за руку. - Ты позволишь при встрече напомнить тебе обещание показать мне Лес?

Он слегка улыбался глядя на девушку - спокойно и без напряжения, потому что принятое им решение наполнило его спокойствием и уверенностью.

- Мы увидимся, брат! Мы увидимся, сестра! Ясной вам ночи и радостного дня! - попрощался он со всеми, и, легко и быстро ступая, вышел за порог - в теплую, пронизанную звездным светом полутьму лесной эльфийской ночи.
 
Девушка вновь поздоровалась с Уромилиэном, и хотела было обратиться к хозяйке, но Глаонир вдруг попрощался и вышел - прежде, чем она успела что-либо сказать. Инди хотела его удержать, но ледяной эльф похоже даже не заметил, как она сжала ладонь - слишком мало силы было в хрупких пальцах. Индил проводила его взглядом: недоуменно-грустным, и печально понурила голову, вдруг почувствовав себя очень одиноко. Но негоже было так себя вести в гостях. Бросив последний взгляд на дверь, эльфийка села на деревянный пол, привычно скрестив ноги.

- Добрый вечер, сударыня. Меня зовут Индил, - обратилась она к хозяйке. – Прошу прощения за мое… поведение… я здесь совсем недавно и еще не освоилась с вашими обычаями, - немного неловко пояснила она. – Я не задержу Вас надолго, просто хотелось бы немного больше узнать о Лесе и Царстве в целом – что здесь происходит, как вы живете… - Инди пожала плечами и стал ждать ответа.
 
*Друид печально смотрел на уходящего вдаль Глаонира.*

У него свой путь...

-Царство... Для Норгонда новости скорее не самые лучшие ввиду конфликта, благо, кажется, дроу затихли, но это лишь временно... Впрочем, не мне говорить сейчас надо...

*Эльф вспомнил, что обращаются не к нему и замолчал в ожидании дальнейшего продолжения разговора.*
 
Немного посидев в домике, эльфийка поднялась и поклонилась.

- Благодарю за гостеприимство, но мне пора.

Инди скрылась за дверью и исчезла в лесу.
 
Уромилиэн пока остался в домике. Сам точно не зная зачем. Поиски лэньи привели его сюда, но гостеприимная хозяйка впустила его в дом и ей надо бы отплатить той же монетой. Он обратился к Мире:

-Чем я могу помочь вам в ответ на ваше гостеприимство, сударыня? Совесть мне на этот раз не позволит уйти просто так.
 
Войдите или зарегистрируйтесь для ответа.

Похожие темы

  • Дозорная башня на утесе
  • Домик в глубине леса
  • Дом в середине озера...
  • Усадьба Черное Зеркало.
  • Хижина Лесного эльфа Spirita
    • Назад
    Сверху